Но изменилось время а

Но время изменилось, а с ним вместе и город. Сеута затмила и разрослась Танжер, и сместился центр торговли.
Разъехались соседи-торговцы, осталось на спуске лишь несколько лавочек, и никто в Гору не хотел подниматься, чтобы зайти из них в одну.
Но у торговца хрусталем выбора не было. Занимался тридцать лет он тем лишь, что покупал и продавал хрусталь, а было поздно уже теперь жизнь менять.
Он смотрел целое утро, как редкие прохожие проходят мимо.
Из в год года это повторялось, и наперед знал он, когда тот появится, а когда - этот. Но до обеда за несколько минут у витрины его юный чужестранец остановился. Был прилично одет он, однако глазом наметанным определил торговец хрусталем, что у него денег нет. И все же решил отворить он ему и пообождать, тот пока уйдет.
Висело объявление на двери, извещавшее, что здесь говорят на языках иностранных. Увидел Сантьяго, как за прилавком хозяин появился.
- Хотите, все стаканы эти я вам перемою? - Юноша спросил. - А в виде таком их никто не купит у вас.
Ничего не отвечал хозяин.
- А за это дадите вы мне еды какой-нибудь.
Все хозяин так на него молча смотрел. Понял Сантьяго, что принимать решение должен. У него в котомке залежала куртко - она не понадобится в пустыне. Ее он достал и стаканы принялся перетирать. Сквозь полчаса все стаканы блестели на витрине, и тут как двое раз пришли и купили из хрустальных изделий кое-что.
Работу окончив, Сантьяго у хозяина еды попросил.
- Идем со мной, - тот отвечал.
На дверь табличку он повесил "на обед закрыто" и в маленький бар Сантьяго повел, стоявший на верху переулка самом. За один-единственный стол там они сели. Улыбнулся торговец хрусталем: - ничего тебе и не надо было мыть. Кормить голодных коран Велит.
- Отчего меня не остановили вы?
- Оттого что грязные стаканы были. И тебе, и ннадо мне от дурных мыслей разум было очистить.
А когда поели они, сказал он: - хочу я, чтобы в лавке моей ты работал. Сегодня, мыл товар пока ты, двое покупателей пришли - это знак добрый.
"Часто люди говорят о знаках, - пастух подумал, - но этого не понимают. Да я, не зная сам того, со овцами своими лет столько беседовал на языке бессловесном".
- Ну-ка так будто? - Продавец настаивал. - Ко мне пойдешь работать?
- До рассвета весь товар перемою, - юноша ответил. - А мне вы за добраться до игипта это дадите денег.
Снова рассмеялся старик.
- Если ты даже будешь мыть хрусталь целый год в лавке моей, если получать будешь с покупки каждой хороший процент, равно придется все деньги одалживать. До пирамид тысячи от Танжера по пустыне километров пути.
Стало на минуту так неслышно, словно город погрузился в сон весь. Базары исчезли, торговцы, свой товар расхваливавшие, люди, встававшие на минареты и слова молитвы выпевавшие, с резными рукоятями Сабли. Куда-то Надежда сгинули и приключенее, царь старый и стезя своя, пирамиды и сокровища. Во мире всем тишина воцарилась, потому что душа Сантьяго онемела. Не ощущая ни Пори, ни муки, ни разочарования, остановившимся он взглядом сквозь маленькую дверь харчевни смотрел и желал страстно лишь издохнуть, мечтая, чтобы в минуту эту все кончилось навсегда и раз.
Продавец в изумлении на него глядел - утром еще, недавно совсем, был он так весел.

 
Используются технологии uCoz